О последнем полёте, командовавшего авиацией Литвы, Иосифа Кравцевича. Из воспоминаний Леонардаса Пясяцкаса.

Leonardas Peseckas, KARO LAKŪNO PASAKOJIMAI,Plieno Sparnai,
Lietuvos technikos muziejus, Kaunas,1992, 53-55 p.



...Вот я и ходил по этому огромному складу самолётов, пугал
воробьев, которых здесь развелось во множестве и выбирал детали,-
левое или правое крыло, колесо шасси, плоскость хвоста,
межкрыльевые стойки... Рабочие, оплачиваемые из моего
кармана, после работы окончательно это всё расставили, собрали, натянули.
Красивый новый "Альбатрос" С III...
...

- Что будешь делать? - спрашивает подошедший генерал.
- Полечу. Испытаю самолёт.
- Вылазь из пилотской кабины! Перебирайся во вторую.
Этот самолёт испытаю я.
...

Широкий и коренастый генерал устроился на сидении "Альбатроса",
включил двигатель, перекрестился по православному ( об этом он
никогда перед вылeтом не забывал) и взлетел. Во второй кабине,
где пришлось примоститься мне, никаких ремней я ещё не успел
прикрепить, да и сидения там ещё не было. Наблюдаю, как генерал
управляет моим "новорожденным".
Поднимался он очень осторожно, под небольшим углом. Сделал
немалый круг, и, всё медленно - медленно, не слишком накреняясь
на крыло...
Потом мы опять вернулись на аэродром. Начали готовиться к
посадке. Пилотируемый генералом "Альбатрос" летел плоским углом,
слегка уменьшив обороты двигателя, на довольно большой
скорости ..."Почему на такой большой скорости?"- подумал,- "Что
будет с нами, коснувшись земли?..." Инстинктивно схватился двумя
руками за борт, сгрупировался. А дальше времени для рассуждений
не осталось,- "Альбатрос" вдруг воткнулся в траву, как
какой-нибудь кол и страшно затрещал. Я почувствовал, что лечу без
самолёта, лечу в бездонную зелень и, вдруг, пропадаю. Когда
открыл глаза и качаясь встал, увидел группу девушек, которые с
граблями в руках, следили за всем испуганными глазами. Они здесь
перевoрачивали недавно скошенное сено. Я отвернулся посмотреть, а
где же "Альбатрос"? От моего замечательного самолёта остались
лишь фрагменты, лохмотья полотна и куча листов фанеры. А,
посреди этой кучи, на своём месте, всё ещё пристёгнутый ремнями,
сидел, покрывшийся, как росой, потом генерал Крауцявичюс. Он
энергично вертел ручку управления вправо и влево, будто всё ещё
летел, хотя хвост самолёта был отломан и перевёрнут на бок. После
этой неудачной посадки генерал Крауцявичюс больше уже не летал.
...