| A | B | C | D | E | F | G | H | I | J | K | L | M | N | O | P | Q | R | S | T | U | V | W | X | Y | Z | 0-9
АВИАЦИЯ ВРАНГЕЛЯ В БОРЬБЕ С АЭРОСТАТАМИ КРАСНОГО ВОЗДУШНОГО ФЛОТА В СЕВЕРНОЙ ТАВРИИ В 1920 г. |
Марат ХАЙРУЛИН Military Крым, №8/2008 В Гражданской войне обе воюющие стороны активно использовали змейковые аэростаты, как для разведки, так и корректировки артиллерийского огня. Противник любыми средствами пытался уничтожить «ненавистные красные колбасы». Особенно острый характер приняла борьба с аэростатами на врангелевском фронте весной-летом 1920 г. В условиях равнинной местности Северной Таврии, видящие на много километров красные баллоны приносили большие неприятности врагу. весны 1920 года на врангелевском фронте действовало два воздухоплавательных отряда Красного Воздушного флота. Первым выступил на фронт 8-й воздухотряд и с 17 марта 1920 г. начал работать на Сивашском направлении на ст.Ново-Алексеевка (с мая — с 85-м тяжелым бронепоездом под командованием Полупанова). Второй отряд, 9-й воздухоплавательный, с 13 апреля 1920 г. начал боевую работу в Григорьевке, в 120 км от линии железной дороги. Он корректировал огонь тяжелой артиллерии на Перекопском направлении. В Джанкое противник имел Крымскую Боевую авиагруппу в составе 4-го, 5-го и 8-го авиаотрядов, на вооружении которых находились самолеты различных типов: 12 «Де Хэвиллендов» [1], «Ньюпор» «Анасаль» и «Эльфауге». В Армянске базировалось артиллерийское отделение 3-го авиаотряда, состоявшее из двух «Ариэйтов», «Анасаля» и «Моран-Парасоля». Южнее Армянска, в Сарыбаше находился 1 -й авиационный имени генерала Алексеева отряд (6 «Де Хэвиллендов»), который контролировал Перекопский участок фронта. Таким образом, в районах базирования красных аэростатов могло действовать свыше 20 самолетов противника. «Де Хэвилленд» DH.9, состоявший на вооружении врангелевской авиации в 1920 г. Уничтожение аэростата было делом непростым. Красный воздухоплаватель Н. Д. Анощенко писал, что «вывести его из строя можно было двумя способами: либо сжечь аэростат, либо настолько повредить его оболочку, чтобы потеря газа через пробоины не позволила ему держаться в воздухе на большой высоте... Пулеметный огонь самолета обычно не наносил крупных повреждений, так как пулевые пробоины в оболочке почти самостоятельно затягивались прорезиненной материей.... Кроме того, пулевые отверстия в оболочке аэростата на биваке легко и быстро заклеивали воздухоплаватели.... Наибольшие потери несли аэростаты от зажигательной жидкости, выливаемой на них с самолетов противника и от сбрасываемых ими ракет и бомб». ервую потерю от авиации противника понес 8-й воздухотряд. 3/16 [2] апреля осколками бомб, разорвавшихся в 10-15 шагах, аэростат был пробит в 25-ти местах и разбит газгольдер. Оболочка «Како» [3] пришла в полную негодность. В этот день летали экипажи 4-го авиаотряда (пилоты подпоручик Байдак, есаул Форапонов) и 5-го авиаотряда (пилоты: подпоручик Овцын, поручик Толокнов и подпоручик Шлабович). Донесений не сохранилось и, вероятно, об этой победе белые так и не узнали. На следующий день, 4/17 апреля, пострадал другой отряд: «во время подъема аэростата 9-го воздухотряда самолетом противника [из 5-го авиаотряда] брошена бомба, осколками которой аэростат пробит в 200 местах и приведен в совершенную негодность». Четыре раза за этот месяц отряд подвергался нападениям самолетов противника, которыми было сброшено 12 бомб и выпущено 20 зажигательных ракет. 18 апреля /1 мая 1920 г. аэростат 8-го воздухотряда успешно корректировал стрельбу бронепоезда №85 по четырем бронепоездам противника и тяжелой батареи на станциях Сальково и Джимбулук. Вечером самолеты 4-го авиаотряда подпоручиков Байдака и Ольта атаковали баллон на биваке, сбросив 15 бомб и 20 зажигательных ракет. Оболочка повреждений не получила. На другой день, 19 апреля / 2 мая 1920 г. в 15 ч 08 мин во время боевой разведки аэростата 8-го воздухотряда неприятельским самолетом были брошены 2 бомбы на поражение, осколками был перебит стальной трос на высоте 2 метров от лебедки и клапанная веревка аэростата. Наблюдатели, находившиеся в корзине военком отряда Иванов и краснофлотец Калацкий сбросились на парашютах, при чем Иванов зацепившись парашютом за хвостовую веревку аэростата, оборвал парашютную веревку у колпака и упав на землю с высоты 2000 м. разбился насмерть, а Калацкий благополучно спустился с высоты около 3000 м. в 7-ми верстах от стоянки бойотделения отряда. «Парсеваль» [4] скрылся в направлении Ново-Алексеевка-Геническ и далее. В сводке Крымской боевой авиагруппы сообщалось: «уничтожение аэростата блестяще выполнено доблестными летчиками 5-го авиаотряда подпоручиком Качан и летнабом подпоручиком Андроповым. По дополнительно полученным сведениям сброшенными бомбами 19/IV по аэростату у последнего был перебит трос, после чего аэростат оторвался и полетел в направлении Геническа. По сведениям, сообщенным офицером Клястицкого полка, наблюдавшим за бомбометанием, наблюдатели, находившиеся в гондоле аэростата, выбросились, причем у одного парашют не раскрылся».
ывший летчик-наблюдатель 5-го авиаотряда подпоручик Сергей Покровский опубликовал в «Вестнике Воздушного Флота» за 1922 год статью «Работа белой авиации в Крыму и Северной Таврии в 1920 году». Он писал, что «одной из задач, возлагавшихся на авиацию, была борьба с аэростатами, применявшимися красными преимущественно для корректирования стрельбы бронепоездов. Успешности этой борьбы мешало отсутствие специальных (Ле-Приеровских) ракет. Поэтому был принят такой способ атаки: крупными бомбами разгонялась прислуга у лебедки и земных пулеметов, после чего самолет с минимальной дистанции обстреливал аэростат из пулемета. Однако, несмотря на применение зажигательных пуль, аэростаты не загорались. 19 апреля (2 мая) осколками сброшенной самолетом 5-го авиаотряда бомбы был перебит трос аэростата у ст. Рыково, и он ветром был снесен к Арабатской стрелке, где упал в море в расположение белых. 20 мая (2 июня) у Владимировки самолет 1-го авиаотряда сделал несколько десятков пулевых пробоин в оболочке аэростата, приведя его в полную негодность. Несмотря на отсутствие соответствующих технических средств, авиации все же удавалось сильно мешать работе аэростатов, которые обычно подтягивались к земле при появлении самолета». Вскоре, 9-й воздухотряд ввел в строй свой второй аэростат, который продолжил боевую работу в Григорьевке и весьма мешал противнику. 1/14 и 2/15 мая «Ариэйт» артиллерийского отделения 3-го авиаотряда поручика Добровольского (с наблюдателями штабс-капитаном Ложкиным и поручиком Грицевичем) трижды вылетал на бомбардировку аэростата. После безрезультатных налетов командир отделения наблюдатель штабс-капитан Ложкин направил отчаянную записку в Сарыбаш командиру 1-го авиаотряда капитану Бордовскому: «Из Штадива Корниловской. Высылай немедленно сколько сможешь аппаратов. Висит колбаса на дороге от Первоконстантиновки к Владимировке. Захвати для нашего истребителя зажигательные стрелы и возможное количество 5-ти фунтовых бомб». 1-й авиаотряд в этот же день принял участие в охоте на аэростат. 2/15 мая два «Де Хэвилленда» вылетели из Сарыбаша для бомбардировки змейкового аэростата. Через два часа экипажи (Подпоручик Иванов с поручиком Плонским и подпоручик Гречишкин с подпоручиком Штырмером) вернулись обратно, не обнаружив аэростат. 5/18 мая капитан Бордовский с поручиком Кудиновым вечером обнаружили в Григорьевке аэростат. По нему было выпущено 200 патронов и пять 20-ти фунтовых бомб. Пилот писал в своем донесении: «3 раза атаковывал аэростат с высоты 100 сажен [5], отмечены близкие попадания». На следующий день тот же экипаж вылетел утром на «бомбардирование неприятельского аэростата». В результате налета было израсходовано шесть бомб, 100 патронов и «бомбы сброшены близко от аэростата, повредив его и один газгольдер. Самолет обстрелян орудийным огнем. Пулевых пробоин из пулемета: в области капота мотора, правое нижнее и верхнее крыло, причем прострелен главный лонжерон верхнего крыла». Аэростат не был поврежден, так как по сообщению красных «на бивак 9-го воздухотряда самолетом противника сброшено шесть бомб, потерь нет». 8/21 мая утром капитан Бордовский с поручиком Кудиновым вновь вылетели на бомбардирование неприятельского аэростата из Сарыбаша. В этот раз на него было потрачено 38 бомб общим весом бп.Юф. и 200 патронов. Бордовский докладывал: «4 раза атаковал привязной аэростат на земле на высоте от 100 до 50 сажен. Сброшено 8 шт. по 25 ф. и 30 шт. по З ф. Замечены весьма отличные попадания больших бомб. Точно поврежден один аэростат и газгольдер, выпустивший содержимое». Действительно, урон был нанесен, но аэростат остался в строю: «На бивак аэростата 9-го воздухотряда самолетом противника сброшено шесть бомб, не причинивших вреда, а пулеметным огнем оболочка аэростата пробита в 40 местах. Остатки газа выпущены, приступлено к новому газодобыванию». После ремонта оболочки аэростат 28 мая снова был в воздухе. 19 мая / 1 июня 1920 капитан Бордовский, поручик Кудинов вновь совершили налет на аэростат. Бордовский доносил, что «3 раза атаковывал в воздухе на весьма близкой дистанции с пор. Кудиновым, расстреляв все патроны (400 штук) и сбросив пять бомб. Во время атак аэростата на высоте 50 сажен получен ряд пулевых пробоин: восемь возле сидения, области мотора и крыльев. Уничтожить не удалось, сильный обстрел из пулеметов». Согласно донесению 9-го воздухоплавательного отряда от 1 -го июня 1920 г. «аэростат 9-го воздухотряда был атакован самолетом противника, стрелявшим из пулемета и сбросившим пять бомб. Оболочка аэростата пробита в 49 местах, корзина в двух местах, бомбы упали в 50 шагах от лебедки без вреда. Аэростат выведен из строя».
Позже об этой победе узнали благодаря захваченным документам красных и отметили в приказе Начальника Авиации за №100 от 28 мая/10 июня: «Был атакован аэростат красных. Сброшенными бомбами сначала была разогнана прислуга у лебедки, после чего дерзкими и лихими атаками почти вплотную был расстрелян шар, который снизился и не поднимался уж до конца операции в Перекопском районе».
Красные истребители 2-го дивизиона, базировавшиеся в Аскании-Нова, так и не смогли защитить свои аэростаты. Встречи носили случайный характер и в этот день возвращавшийся с разведки подпоручик Иванов столкнулся с двумя «Ньюпорами» 2-го истребительного авиадивизиона. Красвоенлет Гуляев писал об этом бое: «Над Первоконстантиновкой замечен неприятельский самолет, по которому стреляла наша артиллерия; совместно с другим нашим самолетом (Васильченко из 6-го истр. авиаотряда] погнался за ним, догнал его над Владимировкой и завязал с ним бой, пикируя на него, стал обстреливать; после выпуска первой очереди патронов у меня заел пулемет [в патронник заскочило 2 патрона], который не удалось исправить и после чего мне нельзя было его обстреливать, но все таки гнался за ним; неприятельский самолет отстреливаясь уходил от д.Строгановки в Сивашский залив по направлению к своей территории, я шел за ним, но благодаря тому, что скорость неприятельского самолета больше, стал отставать, после чего я повернул обратно к себе на аэродром. Неприятельский самолет двухместный, по-видимому «Дейч-Левин». Другой пилот, Васильченко докладывал о неудачной бое: «Атаковали вдвоем непр. самолет «Дейч-Левин» и он, отстреливаясь, уходил к себе в тыл. Бой продолжался 18 минут. Во время боя лопнул капот, и отстало полотно на верхней плоскости». А.Матвеев в своей книге «Разбитые крылья» от лица белого пилота капитана «Ивана Ивановича» вспоминал о своей боевой работе в Северной Таврии: « — Приснилось, — ворчал Иван Иванович набирая высоту и не спуская глаз с все расширяющегося горизонта. — А это тебе тоже приснилось? — и он впился всем своим существом в поднимающийся у противника привязной аэростат. — Колбаса, колбаса, — кричал он, — а мы все давно за тобой охотимся... Попалась, не уйдешь!... Его заметили. «Колбаса» начала медленно опускаться. Голодным коршуном, почуявшим добычу, полетел он вниз к привязанному аэростату, не думая ни об опасности, ни о начальнике штаба, ни даже о своем намерении еще раз проверить проволочные заграждения. — Не уйдешь! — кричал он, в унисон своему ревущему на полном газе мотору, и, включив два пулемета, видел как росла и приближалась цель. Огромный аэростат с желтыми и белыми полосами стал для него теперь неподвижным, но когда весь горизонт покрылся этим исполинским моржем с опущенными длинными тонкими веревками — усами, он дал руль немного вниз и пролетел под ним. Видел, как внизу у лебедки аэростата бегали люди, поднимая кверху черные дула винтовок... Резко повернул и бросил одну за другой пять бомб. Возле лебедки стало пусто. Аэростат висел беспомощный, важный, немой, а под ним в корзине, метался во все стороны человек с ручным пулеметом, все время поглядывая то вверх, где ревел мотор аэроплана, то вниз, где у лебедки были люди, а теперь лежали серые фигуры, казавшиеся сверху разбросанной ветошью. Иван Иванович спустился до высоты «колбасы» и начал ее расстреливать в упор. Человек в корзине направляя свой пулемет па летавший вокруг него, как назойливая муха, аэроплан с красным бубновым тузом, стрелял не переставая. — Собьет, пожалуй, — кольнула мысль и как ответ движение руля вниз под аэростат. — Жутко, — рассказывал Иван Иванович, — когда с бешенной быстротой приближаешься к фигуре человека и видишь как дуло его пулемета дымит тебе прямо в лицо... Как я не ударился о корзину, как не зацепился о тросы «колбасы» — не знаю... Отлетел в сторону, хотел еще раз обстрелять, уже прогнувшийся в середине, аэростат, но увидел как он медленно сползал вниз к лебедке. Корзина стукнулась о землю, аэростат вздрогнул, хотел подняться, но обессиленный повалился на бок и лег на зеленый луг, как громадная околевшая корова с вздутым животом... — Тоже приснилось, — зло улыбнулся Иван Иванович, держа направление к себе на аэродром. Пролетел еще раз над окопами противника. «Сбил неприятельский привязной аэростат....»
«Вчера, во время атаки неприятельским самолетом нашего аэростата, последний пробит пулями в 160 местах и корзина в двух местах. Противником брошено 5 бомб, упавших в 20 саженях от лебедки аэростата»... — Твою работу товарищи зафиксировали математически точно, — показывали Ивану Ивановичу офицеры его отряда оперативную сводку. — Сколько у тебя патронов было. Неужели хочешь и приз за стрельбу получить?... — Сто шестьдесят два попадания на 250! ... Здорово! — Не помню, отстаньте...» Прототипом «Иван Ивановича» был без сомнений командир 1-го авиаотряда капитан Иван Михайлович Бордовский. а другом участке фронта, Сивашском, по линии железной дороги действовал другой аэростат, из 8-го воздухотряда, на который продолжались нападения самолетов противника. 14/27 мая в сводке Крымской боевой авиагруппы сообщалось: «Около 17 1/2 ч верстах в 4-х к северу от ст. Рыково наш самолет нагнал поезд из 4 вагонов, увозивших аэростат противника к северу. В 9 ч утра этот аэростат наблюдался привязанным на 150-200 м от земли у дер.Н.Алексеевка. Сброшено 11 п. бомб по аэростату и на Н.Алексеевку». 24 мая/6 июня 1920 г. при переезде на ст.Рыково аэростат 8-го воздухотряда был атакован неприятельским самолетом, бросившим одну бомбу, не доезжая Ново-Алексеевки аэростат вторично был атакован самолетами противника. Для наблюдения поднимался Начальник 46-й дивизии Ю.В.Саблин, подвергаясь смертельной опасности. 25 мая/7 июня началось известное наступление 1-го корпуса генерала Кутепова. В этот день 9-й воздухотряд начал отход с Перекопского участка в Александровск. За все время пребывания на фронте 13-й красной армии он потерял две оболочки. 8-й воздухотряд в день наступления белых работал на ст.Акимовка.
9 июня на стол Начальника Красного Воздушного Флота лег доклад о состоянии дел воздухотрядов на врангелевском фронте. В нем в частности говорилось: «продуктивность боеработы отрядов зависит в основном от охраны аэростатов нашими самолетами, так как у противника сильно развита авиация. Самолеты противника все время совершают усиленные налеты на аэростаты, как на биваке, так и на подъемах бросают бомбы, обстреливают из пулеметов, обливают вонючей жидкостью. ... Работа воздухотрядов с бронепоездами и полевыми батареями крайне необходима на фронте, а работать совершенно невозможно, и продуктивность может быть только тогда, когда наша авиация будет сильна настолько, чтобы могла охранить аэростаты от налетов самолетов противника, когда только будет видна боеработа воздухотрядов и продуктивность ее.... За апрель и май месяцы от неприятельской авиации наши южные воздухотряды, работающие на Крымском направлении потеряли 4 аэростата (из них 2 «Како»), что представляет громадную ценность. Во избежание дальнейшего уничтожения противником ценного Народного имущества и создания более нормальных условий боеработы наших воздухотрядов прошу, если это возможно по общестратегическим условиям, усилить охрану наших аэростатов патрулированием самолетов или другими средствами». Боевая работа воздухотрядов Красного Воздушного Флота в Северной Таврии в 1920 г.
ачиная с июня 1920 г. воздухотряды красных в Северной Таврии по имеющимся данным, больше не несли потерь от действий врангелевских самолетов. 8-й отряд в июле-августе продолжал свои подъемы. Всего в боевых действиях на юге России отряд потерял четыре оболочки: первая была уничтожена бомбами 16-го апреля, вторая погибла во время бури 24-го апреля, третья во время налета 2-го мая и последняя была разбита артиллерией 2-го августа. Командир отряда И.И.Рюмшин был награжден орденом Красного Знамени. 9-й отряд потерял на фронте два аэростата. Он первым из всех воздухотрядов был награжден Почетным революционным Красным знаменем за боевую работу на врангелевском фронте при 6-й армии в сентябре-декабре 1920 г. Было совершено 100 подъемов общей продолжительностью 271 ч. 33 мин. За этот период самолеты противника сбросили до 30 бомб, массу зажигательных ракет и вели постоянный обстрел из пулеметов, но безрезультатно. Командир отряда П.Ф.Федосеенко и комиссар П.Г.Золотов были награждены орденом Красного Знамени. Примечания:[1] Английские самолеты типа DH.9, фирмы De Havilland. В своих отчетах врангелевские летчики именовали их «Гавеляндами». Вооружение: один синхронный пулемет «Виккерс» 7,7 мм и один или два пулемета «Льюис» 7,7 мм в задней кабине, установленных на круговой турели Скарффа. Бомбовая нагрузка до 209 кг. [2] В связи с тем, что белые и красные использовали разную датировку в своей документации, то удобней было бы приводить в данной публикации двойные даты. Первая — по старому стилю, вторая — по новому стилю. [3] В апреле 1915 года капитан французской воздухоплавательной службы Како сконструировал бесхвостый аэростат. Этот аэростат имел яйцеобразную удобообтекаемую форму с тремя пневматическими плавниками. К этому аэростату по желанию можно было подвешивать одну или две корзины наблюдателей. В 1916 году аэростаты «Како» поступили на вооружение французской армии. Аэростаты «Како» вызвали настоящий ажиотаж у русских воздухоплавателей. Имея меньший, чем у «Парсеваля», объем, они, тем не менее, поднимались выше их — на высоту до 1 500 метров. В российской, а затем и Красной армиях были только несколько штук аэростатов «Како» модификации «М». Характеристики: объем (куб.м) 930; длина аэростата (м) 25; максимальный диаметр (м) 8,15; вес оболочки со снаряжением (кг) 470. [4] Аэростат «Парсеваль» был изобретен в 1892 — 1893 годах германскими офицерами Парсевалем и Зигсфельдом, поэтому сперва аэростаты этого класса имели наименование «Парсеваля и Зигсфельда». В Россию они были завезены во времена русско-японской войны и состояли на вооружении воздухрот российской императорской армии. Они имели цилиндрическую форму с закругленными концами, за что были прозваны «колбасой». На заднем конце баллон огибался рулевым мешком, который наполнялся потоком встречного воздуха и играл роль киля. К оболочке подвешивался хвост в виде нескольких парашютиков для поворота привязного аэростата строго против ветра. Характеристики: объем (куб.м)7608501 000; общая длина баллона (м) 23,8824,825,45; диаметр поперечного сечения (м) 6,686,947.45; вес снаряженного аэростата (кг) 460500550. [5] Сажень — русская мера длины, определяемая средними размерами человеческого тела. Малая сажень — от поднятой на уровень плеча руки, до пола. Косая сажень — расстояние от подошвы левой ноги до конца пальцев поднятой вверх правой руки. 1 сажень = 2,14 м. Источники:
Проект Retroplan.RU выражает искреннюю признательность автору статьи за любезно предоставленные для электронной публикации материалы. |
|
|